Когда хирург видит открытое сердце? Если случилась беда и нет возможности справиться самостоятельно, не раскрывая тайну. Но даже когда грудную клетку разрезают ножом, это случается ненадолго и при участии немногих.
Травма и кризис — самые честные, напряженные и болезненные моменты жизни человека, требующие отчаянных мер. В том числе и полного самораскрытия. Есть ли больший момент близости к чужому сердцу, чем открытая операция? Наверное, нет. Она вызывает восторг и ужас одновременно. Она не может длиться вечно. Иначе просто превратится в патологоанатомическое вскрытие.
Некоторые блоги напоминают затянувшуюся операцию на открытом сердце, когда всё уже могло завершиться, но длится и длится, сперва вызывая священный трепет, а затем боль и отвращение.
*
Читая современные блоги, я думаю о пауках. В седьмом классе мне рассказали, что паук не способен целиком съесть муху. И даже по кусочкам не способен. Но если она попадает к нему в сеть, он впрыскивает в нее яд, который убивает и переваривает жертву одновременно. Затем охотник высасывает питательный коктейль из остова крылатой несчастливицы.
Многие люди заняты наружным пищеварением, закидывая идеи в головы читателей. И ожидая, какой суп в итоге сварится, чтобы полакомиться им с удовольствием.
*
Читая современные блоги, я думаю про окукливание гусеницы. Куколка неделями висит неподвижно в укромном месте, созидая внутри бабочку. Висит так, как будто внутри ничего не происходит. А потом раз — и чудо!
Если разрезать куколку посредине процесса, можно найти только месиво из клеток, которые по неизвестным науке законам мигрируют внутри кокона и собираются в новое, доселе невиданное имаго, способное летать и размножаться. Но разрезанная невовремя, куколка погибает. Становясь явным, тайное перестает существовать. Как кадры на фотопленке, засвеченные раньше времени.
Есть блоги, где авторы как будто пытаются разрезать куколку, думая, что она не пострадает. Но тайное для того и тайно, что является условием существования самого себя.
*
Читая современные блоги, я думаю о деревенских палисадниках и Красной площади. Палисадники обнесены забором, дабы внутри не ходили посторонние. Чаще всего туда имеет доступ какая-нибудь неказистая бабулька, своими руками посадившая всю эту красоту. Весной у нее цветут гиацинты, летом розы, а к первому сентября перевешиваются через забор охапки золотых шаров. И бог знает что еще там произрастает — за изгородью, в этом тайном саду...
А есть Красная площадь, где случаются парады. Она выложена брусчаткой, на которой не растут золотые шары. Ибо там, где ездят танки, трава не растет. Там, где ходят толпы, нет места приватному.
Толпа вытопчет сад. Никаких золотых шаров, никаких гиацинтов. Только ветер.
*
Читая современные блоги, я думаю о договорах и сказках. Договор есть документ, где подробно описано, кто, кому, когда и сколько должен и что ему за это будет. Без метафор, без вопросов. Без шансов трактовать по-своему. Ясно, спокойно, подробно.
А в сказках есть метафоры, образы, недоговоренности, замысловатый сюжет с неожиданными поворотами. Хорошая сказка будоражит воображение и запускает его игру, идущую далеко за пределы повествования. Она создана задавить вопросы.
*
Читая современные блоги, я думаю о детях в летнем санатории. Они упорно ждут родителей, чтобы уткнуться в них наконец, представ перед любящим взором. Они хотят казаться красивыми. Дарят свои рисунки, просят поддержки, ищут одобрения, делятся сокровенным. Дети хотят получить всё для того, чтобы двигаться дальше. Дети ненасытны перед разлукой. И никто их не осудит.
*
Читая современные блоги, я думаю о личной переписке ссыльных офицеров, которые писали своим женщинам, — о переписке, опубликованной только после смерти всех адресатов. Есть то, что можно написать кому-то близкому в контексте отношений. Хорошо, когда каждое услышанное тобой слово написано и произнесено конкретно для тебя. Когда ты не категория, не слой, не типаж, не профиль, а кто-то конкретный, родной и узнаваемый.
*
Читая современные блоги, я вижу, как люди «лечатся об пространство». Кто-то ищет отражения, кто-то поддержки, кто-то хочет быть видимым, а кто-то успешным.
Многие вместо собственного исцеления, учатся лечить других. Предлагают помощь, нуждаясь сами. Обещают накормить, ожидая напитаться.
Я радуюсь стремлению исцелить себя через читающееся узнавание. Но меня волнует подмена понятий. Я за то, чтобы больные назывались больными. Учителями становились сведущие. Предлагали — от избытка.
Я за то, чтобы личное оставалось личным, полным метафоры и тайны, редким и потому ценным.
