Несколько раз в своей жизни я попадала в кассовые разрывы. Это такой момент, когда расходы уже наступили, а приход еще только ожидается. И это не только в финансовом плане, но и во всех остальных. В личном, профессиональном, учебном. Сначала это случилось со мной в институте на первом курсе. Помню, что преподавателя по анатомии звали так же, как мою маму, и я ошибочно полагала, что она будет ко мне столь же благосклонна. Ну, конечно! Когда пришло время сдавать зачет по центральной нервной системе, я не рассчитала ресурсы на подготовку и по итогу с умным видом безуспешно ковыряла бумажной указкой похожий на вареные грибы препарат человеческого мозга. И Татьяна Петровна с честным и наивным видом сказала: «Ну вы же не знаете», и не допустила меня к сессии по причине несдачи финального зачета. А недопуск к сессии – это автоматическая несдача экзаменов. А с первой сессии в меде, если ты хоть что-то не сдал, сразу же отчисляют к чертовой бабушке. И вот я помню, как всю ночь учила анатомию, а на утро первого сессионного экзамена по биологии прибежала на анатомическую кафедру, села у окна всё с тем же ненавистным препаратом мозга, дышала формалином и обещала себе, что если выберусь из этой ситуации, никогда больше не окажусь в ней. Ха-ха три раза.
Зачет мне в итоге, конечно же, поставили. Пришла душка Татьяна Петровна и, не задавая лишних (да и вообще никаких) вопросов, попросила зачетку, позволив мне успеть на биологию.
Сейчас я понимаю, что преподаватель просто хотела преподать мне урок. Спасибо ей, конечно, но урок я не выучила. И биологию тогда тоже не выучила, сдав ее на тройку за счет школьных еще знаний. Это была моя первая тройка в зачетке. Тем более по биологии. Но не последняя.
А потом был другой разрыв, уже настоящий. Он несколько месяцев маячил на горизонте, хотя так и не случился, но зато за это время я перестала есть и спать и приобрела хроническое напряжение в шее, отчего моя голова во время сна практически не касалась подушки. Случилось это, когда я по наивности в двадцать пять лет согласилась стать генеральным директором медицинского центра, основатель которого ушла в декретный отпуск. Казалось, меня посадили в несущийся на полном ходу поезд, а рычаги управления так до конца и не передали. Ловушка основателя, мать ее. А еще надо было лицензию медицинскую на помещение получать. СЭС, налоговая, пожарники… Помню, как тетенька в налоговой проверяла нашу рукописную бухгалтерскую книгу и рассказывала про недавние смерти своих близких родственников. Почему-то я даже ей тогда не посочувствовала...
В общем, когда я освободилась от всего этого, пришлось идти к массажисту, который так расслабил мою несгибаемую шею, что голова просто упала на бок и нужно было экстренно купить в ближайшей аптеке воротник Шанца. Последний Шанц, как шутили мои тогдашние коллеги.
Научило ли меня это чему-нибудь? Наверное, лишь тому, что не стоит соваться не в свое дело. Или в то дело, которое затевала не ты сама.
Но дальше в своем собственном деле, которое я же и заварила, я еще не раз оказывалась в подобных ситуациях. Ибо кассовый разрыв случается обычно у больших, сильных и энергичных, амбициозных, которые даже и представить себе не могут, что когда-нибудь заболеют или не умудрятся выкрутиться. Которые всегда берут больше, чем им по силам, и рассчитывают обязательно взлететь в ближайшем будущем. А еще у тех, кому с детства приходилось прыгать выше головы и показывать чудеса изобретательности. Короче, таким, как я. Ну а правда, что мы, не креативные, что ли?
Зачет мне в итоге, конечно же, поставили. Пришла душка Татьяна Петровна и, не задавая лишних (да и вообще никаких) вопросов, попросила зачетку, позволив мне успеть на биологию.
Сейчас я понимаю, что преподаватель просто хотела преподать мне урок. Спасибо ей, конечно, но урок я не выучила. И биологию тогда тоже не выучила, сдав ее на тройку за счет школьных еще знаний. Это была моя первая тройка в зачетке. Тем более по биологии. Но не последняя.
А потом был другой разрыв, уже настоящий. Он несколько месяцев маячил на горизонте, хотя так и не случился, но зато за это время я перестала есть и спать и приобрела хроническое напряжение в шее, отчего моя голова во время сна практически не касалась подушки. Случилось это, когда я по наивности в двадцать пять лет согласилась стать генеральным директором медицинского центра, основатель которого ушла в декретный отпуск. Казалось, меня посадили в несущийся на полном ходу поезд, а рычаги управления так до конца и не передали. Ловушка основателя, мать ее. А еще надо было лицензию медицинскую на помещение получать. СЭС, налоговая, пожарники… Помню, как тетенька в налоговой проверяла нашу рукописную бухгалтерскую книгу и рассказывала про недавние смерти своих близких родственников. Почему-то я даже ей тогда не посочувствовала...
В общем, когда я освободилась от всего этого, пришлось идти к массажисту, который так расслабил мою несгибаемую шею, что голова просто упала на бок и нужно было экстренно купить в ближайшей аптеке воротник Шанца. Последний Шанц, как шутили мои тогдашние коллеги.
Научило ли меня это чему-нибудь? Наверное, лишь тому, что не стоит соваться не в свое дело. Или в то дело, которое затевала не ты сама.
Но дальше в своем собственном деле, которое я же и заварила, я еще не раз оказывалась в подобных ситуациях. Ибо кассовый разрыв случается обычно у больших, сильных и энергичных, амбициозных, которые даже и представить себе не могут, что когда-нибудь заболеют или не умудрятся выкрутиться. Которые всегда берут больше, чем им по силам, и рассчитывают обязательно взлететь в ближайшем будущем. А еще у тех, кому с детства приходилось прыгать выше головы и показывать чудеса изобретательности. Короче, таким, как я. Ну а правда, что мы, не креативные, что ли?